Сегодня мы поздравляем давних партнёров и друзей нашего музея Архангельский городской штаб школьников им. А. П. Гайдара с Днём рождения!
8 октября 1961 г. в Архангельске была создана данная общественная организация, продолжающая свою активную деятельность и в настоящее время.
Начиная с 1987 г. одним из ежегодных мероприятий Штаба является поездка на Соловецкие острова, где ребята помогают Соловецкому музею-заповеднику в благоустройстве зданий и территорий. В нашем сегодняшнем посте – о том, как члены Штаба попали на Соловки и почему выбрали именно это место.
Представляем вашему вниманию фрагмент выступления Владимира Николаевича Дурнева (руководителя АГШШ) на встрече поколений в рамках Дней истории на 30-х Соловках, 2016 г.
"Юг и Север-вещи разные. О том, как начиналась соловецкая история штаба"
При подготовке сборов (прим. – летний палаточный лагерь, проходящий в с. Копачёво, Арх. обл.) несколько месяцев подряд мы все были заняты, все были вместе. Но в конце июля сбор заканчивался. Кто-то куда-то уезжал, остальные оставались в городе без дела. И август был какой-то полупустой. Так у нас появилась идея после сбора вместе куда-то поехать. На общем сборе штаба все решили, что это должен быть юг.
Джубга
Я тогда работал в обкоме комсомола, а управляющим «Орленка» был бывший первый секретарь обкома Юрий Бураков. И мы обратились к нему. Так я поехал в «Орленок.
При встрече Юрий дал добро, позвонил при мне председателю совхоза «Джубгский» - тот сказал: «Хорошо, приму ваших ребят».
«Орленок» нам дал палатки, спальные мешки в первый год, то есть, как говорится, помог приехать. Мы расположились в саду: яблоки, груши, фундук - с одной стороны,
с другой - горы, не очень большие, но во всяком случае приличные горы. И река течет. Когда много дождей - бурная, когда не очень много-такой ручеек. И водопад. Мы работали 6 часов, потом за нами приходил автобус, мы ели и уезжали… Джубга находилась в 30 километрах от моря. По приезду на море все расслаблялись. Где-то в 7 часов за нами снова приходил автобус, мы уезжали обратно и ужинали. Были какие-то мероприятия и отбой.
Всем очень нравилось. Желающих поехать было много, мы даже заказывали отдельный вагон, чтобы больше никому не мешать. Чтобы увезти нас в Джубгу, приходило
два автобуса. Сад был большой, поэтому работы всем хватало.
Но меня смущало три момента. Во-первых, сколько я ни бился, гигиена. Каждый участник лагеря должен был при всех пообещать: «Не буду есть яблоки, не помыв руки».
И все равно ели яблоки немытыми руками. А потом с животами была такая мука! Бывало время, лежало две третьих с животами. Все, что было, мы уже выпили. Андреев
тогда просто ложку спирта давал.. и я уже ходил собирал ольху, шишечки сухие, мы их заваривали, потому что нечем было уже поить. Ребята обычно не говорили, что у них проблемы с животом: знали, что давали слово - терпели до последнего, пока некоторые не падали. Были даже случаи, когда спасать нарушителей приходилось в больнице.
Второе, что меня очень сильно смущало - знаете же, что «краше, чем на севере у нас, нет девичьих глаз». И товарищи молдоване, которые вместе с нами работали, приличные люди были до вечера, а вечером приезжали на машине и говорили: «Поехали к нам, у нас есть фрукты, шашлыки, вино». В конце концов дошло до драки. И я почти все ночи не спал, прислушивался: идут-не идут.
И третье, что меня еще больше смущало: ребята у нас были очень сплоченные, а там начинали спорить, какое-то раздражение друг к другу появлялось. Вот эта какая-то внутренняя напряженная обстановка меня все больше расстраивала. И я несколько лет ходил-решал, что делать. Ясно было, что нужно быть вместе в августе, а вот куда поехать...
Куда поехать?
И вот как-то по телевизору я услышал выступление директора Пушкинского музея-заповедника. Сильный буран повалил в Михайловском очень много старинных деревьев. Парк - на технике не заедешь. Работать можно только вручную. Директор музея обратился к молодежи страны с просьбой поучаствовать в спасении культурных ценностей - помочь в расчистке парка. И я подумал, что у нас на Севере тоже есть культурные ценности - Соловки. У меня в голове как щелкнуло.
На Соловки
В то время очень сложно было на Соловки попасть. Тогда это была пограничная зона, здесь стояли военные моряки. И чтобы добраться сюда, всем, кроме местных жителей, нужно было получить пропуск. Была специальная структура, которая эти пропуски выдавала. Монополия на Соловки была у ССО Архангельска и МГУ. Они жили во всех корпусах, наверное, кроме Просфорного. Народу было много. И все работающие, школьники, студенты через ССО проходили, а они что-то начали сопротивляться - то места нет, то хлеба нет (кстати, мы первый раз привезли три мешка сухарей, потому что думали, что правда, хлеба нет). И я пошел в горком партии, к секретарю горкома Щукину. Вот был настоящий партийный работник в хорошем смысле слова. Я пришел к нему с письмом, он прочитал и написал: «Разрешаю!». Куда против партии - сразу же пошел в отдел, который давал пропуска. И они нам быстро-быстро все сделали. Так мы и попали на Соловки.
А директором Соловецкого музея был участник 18-20 сборов Лев Евгеньевич Востряков. Я с ним созвонился, он сказал: «Конечно, Владимир Николаевич, мы вас примем».
В мае месяце я прилетел, и он нам показал два места, где мы можем жить, - Филипповскую пустынь и берег моря - если идти на Переговорный камень, там очень красиво, озеро недалеко и шикарный вид на монастырь. И вот во мне боролись чувство романтики (а день был тогда солнечный, тихий - так хорошо на берегу!) и практичность. Ну что? Давайте пустынь все-таки выберем. И потом себя много раз хвалил, когда по два дня шли дожди и мы сидели в Пустыни, и я мог только в плаще ходить за хлебом. Особенно первый год у нас был дождливый...
Ну вот с тех пор нас сюда тянет. В первый год пожелало приехать сюда не 54 человека, как в Джубгу. Но прошло время, и о Джубге уже не вспоминали. Нам ведь самое главное-чтоб душа была спокойна. Юг и Север-вещи разные, как мы с вами поем. Такие они и были Соловки: здесь витает такой дух, который сохраняет ЧЕЛОВЕКА.